Рассказ «Венеция без любви».

[okno-na-severo-vostok]

1. Стелла.
Никому еще не удавалось сбежать от службы приставов «Мир-Банка», ни в одной стране. А Стелле это удалось.
Впечатление, что в Венеции можно передвигаться только на лодках, обманчиво. Позади за домами, выходящими фасадами на каналы, вьётся паутина маленьких улочек-«калли». Асфальта на «калли» нет, они вымощены древними камнями. Это скорее щели между замшелых стен, настолько узкие, что на них едва могут разминуться двое прохожих. Впрочем, кроме нее в столь поздний час там не было прохожих.
Бежать, бежать, бежать…
Стелла не понимала, когда и почему эти насквозь промокшие закоулки стали считаться «одним из самых романтических мест на Земле».

2. Флориано.
Сеньор Флориано ни чем не выделялся среди обычных туристов, посещающих «Светлейшую». Он был для окружающих почти что невидимкой.
Влажная площадь Святого Марка расстилалась перед ним, как озеро в безветренную погоду. Возникало чувство, будто он ступает «по воде аки посуху». Похоже, кощунство у таких чудовищ выходит естественно, как дыхание.
Но ходить по воде без помощи лодок они так и не научились, сколько не «обручайся» с морем.
Вода, вода, вода…
Флориано взглянул на Дворец Дожей и вспомнил, как в детстве мечтал, чтобы в его жилах текла вода, как у морского царя. Как у его прекрасной Венеции!
И Дворец, и Прокурации казались теперь, в сравнении с его нынешним царством, крошечными и хрупкими. Даже ему теперь верилось с трудом, что когда-то было иначе.
Флориано отвернулся от своего бывшего дома и направился к ближайшему каналу.
Вода в венецианских каналах непроницаема даже при дневном свете. Ночью же она темна, как вселенская бездна.
Флориано взял любимый туристами транспорт – гондолу. Гондольер даже не предлагал ему песенного сопровождения. вероятно, чувствовал настроение пассажира. А, быть может потому, что поют они только для влюбленных парочек.
Почему-то его старый город в последние десятилетия стал считаться «самым романтическим в мире». Знали бы все эти влюбленные, что однажды вызрело в этих водах и вынырнуло в мир!...
Теперь здесь повсюду желто-оранжевые фонари, и в их свете кажется, будто дома и вода залиты жидким золотом. Будто всё золото Венеции выплеснулось из сундуков!
Флориано знал, что в его жилах давно течет расплавленное золото. А живую кровь приходится отнимать у других.
Он расслышал где-то вдалеке бешеное сердцебиение и велел гондольеру причалить.

3. Стелла.
Стелла продолжала бежать по сырому лабиринту, хотя уже давно не понимала, куда бежит. А ведь когда-то ей казалось, что она хорошо знает этот удивительный город…
Еще ей казалось, что маленький бизнес по изготовлению сувенирных масок в этом городе будет успешным. Ей казалось, что предложение «Мир -Банка», одного из крупнейших финансовых учреждений в мире, очень удобно, как раз для таких, как она, кому нечего закладывать, кроме своей крови.
Ведь маски в Венеции так популярны! Продавать их не помешает никакой кризис! Для туристов и романтиков не бывает кризисов, верно?
Ищейки уже близко, Стелла их чувствовала.
Наверное, глупо было пытаться сбежать. Приставы «Мир-Банка» найдут должника в любой точке планеты, что говорить об одном городе! И закон на их стороне.
Но она всё равно продолжала бежать, бежать, бежать…

4. Флориано.
Флориано легко взобрался на крышу одного из домов и сразу встретился взглядом со Святом Марком. Сколько уже столетий он не мог войти в храм, посвященный ему.… И не только потому, что чудовищам тошно в доме Его. Флориано полностью сознавал предательство совершенное им и его братьями. Он не знает, что думают они, они никогда больше сюда не приезжали. Но ему было противно вспоминать о своем предательстве. Сыны Сиятельного Города, которому покровительствовала сама Богоматерь, предали её и стали слугами Иуды.
Впредь ни одно их большое дело не обходилось без предательства.
Он перепрыгивал с крыши на крышу, двигаясь в сторону сердцебиения.
Флориано хорошо помнил свой последний праздник Sansa, Вознесение, «Обручение Венеции с морем». Тогда он, сын знатного купца, тоже позволял себе бегать по крышам.
Пышный кортеж из лодок выходил на Большой канал. По знаку Дожа Патриарх выплескивал за борт большую ампулу со святой водой. А сам Дож торжественно бросал в воду освящённый перстень, произнося при этом «Мы обручаемся с тобой, Море, в знак нашего истинного и вечного господства».
В те времена память об Александре III еще не стерлась из памяти хозяев Светлейшей. Сам представитель Господа на земле в знак мира подарил Дожу освященное кольцо и обязал его к обручению Венеции с морем.
«Прими его в знак Власти, что вы и потомки ваши вечно будете иметь над Морем. Да обручится Венеция с Морем так, как мужчина обручается с женщиной, дабы быть её господином».
Но уже тогда всё начало меняться. Османы перекрыли путь на Восток. А потом в город пришли незнакомцы, способные творить золото из слов, и предложили союз. И новый, более безопасный дом.
Разве же «люди моря» боятся перемен?
Старшие рода Светлейшей хотели направиться в Ватикан. Но новообретенные союзники высказались против этого.
Флориано остановился у края крыши и увидел, наконец, предмет своих поисков.

5. Стелла.
Стелла точно не знала, кто и когда придумал ростовщичество. Её никогда особо не интересовали такие скучные темы. Но, кажется, многие из первых мировых банкиров были родом из Венеции.
Потом они переселились, вроде бы, в Голландию, в Англию…
Удивительно, какие глупые мысли лезут в голову перед неминуемой гибелью. То есть, простите, перед расплатой по кредиту.
Стелла, почти не видя, куда бежит, выскочила из проулка и оказалось в каком-то дворике, окруженном с четырех сторон стенами. Из него вели еще три переулка. Стелла болезненно щурилась, соображая, куда бежать дальше. Она тяжело дышала. Бежать было бесполезно, но она не собиралась останавливаться.
Из трех выходов одновременно появились три пристава в униформе банка. Один из них повторил стандартную фразу о том, что она должна подчиниться условиям контракта.
Интересно, зачем банкирам кровь, что они с ней делают? Говорят, что продают ученым и врачам, но разве это выгодный бизнес? А крови им нужно много.
У Стеллы оставался только один путь – назад, но его перекрыл некто, спрыгнувший с крыши.
Она замерла и, если можно так сказать, растерялась. Четвертый не был в форменной одежде. Его лицо в свете фонарей казалось золотистым.
- Сеньор? – с подозрением обратился к нему старший из «тройки».
- Всё в порядке, - незнакомец чуть кивнул и сказал что-то еще… Вроде бы по-итальянски, но в тоже время непонятно.
Приставы его явно поняли. Старший даже козырнул и протянул какие-то бумаги. Тот едва взглянул и сказал еще что-то непонятное.
Его голос звучал медлительно и ровно, как вода в Большом канале. И весь он выглядел словно какой-то городской дух.
Стелла одернула себя и, наконец, поняла, что приставы уходят.
Она осталась одна с незнакомцем. Может быть, от него тоже следует бежать? В любом случае, она не могла двинуться с места.

6. Флориано.
Флориано не мог четко ответить себе, зачем он приехал в этот город. В том не было никакого практического смысла.
Разве такие вещи, как «муки совести» и «ностальгия» применимы к нему? К бессмертному, пьющему из людей кровь – в прямом и переносном смысле?!
Что за нелепый порыв?
Девушка выглядела как загнанный зверек. Так выглядят все, кого они покупают за ничего нестоящую мишуру. Но этой удалось бежать долго, гораздо дольше, чем многим другим.
Он подошел ближе и профессионально-вежливо улыбнулся, словно они были не в промокшем темном дворе, а в чистеньком офисе.
- Прошу прощения. Я сеньор Оливио, управляющий кредитным отделом. Произошло недоразумение, ваша кредитная история будет пересмотрена. – буднично сообщил он и протянул ей банковскую копию контракта. Так, словно улаживает какую-то мелкую формальность, словно его слуги не собирались минуту назад выкачать из неё всю кровь.
Девушка медленно протянула руку, не в силах ничего сказать.
Кто она, песчинка в жерновах его адской машины? Или тот камешек, который стронет лавину?
Если ему всё-таки надоела его вечность, зачем же совершать самоубийство таким «общеопасным» способом?
Зачем он вообще приехал в этот город?!
- Еще раз прошу прощания, - Флориано слегка поклонился девушке. – Всего хорошего.
И легкой походкой направился к ближайшему каналу.